Шагнуть в неизвестность[СИ] - Вера Чиркова

Хотя и не всегда у него это получается.

Лучник шарил по кустам недолго, все-таки Тина верно приметила, куда падала сбитая ею птица. А когда вылез из кустов и почти побежал по направлению к лестнице, Костику сразу бросилось в глаза, что его светлые волосы болтаются по плечам беспорядочной гривой. Блондин явно пожертвовал ради дела своей верной банданой. И, следовательно, Костик не ошибся. Почти подпрыгивая от нетерпения, парнишка едва дождался, пока лучник взлетит по лестнице. А поймав его посерьезневший взгляд, внезапно успокоился. Все крепнущая способность загодя предчувствовать намерения людей подтверждала, что этот парень Атине не враг.

Лучник, не останавливаясь, бросился мимо Тины к лестнице во двор, и Костик рванул следом.

И уже спустившись на одну ступеньку, рассмотрел изумленно приоткрывших рот зрителей. Ну, вот и замечательно, значит, интуиция его не подвела. Не могут люди, сообразившие хоть что-то, так правдиво разыграть полнейший шок.

Однако Тарос опомнился почти сразу, и по лестнице лез, едва не наступая Тине на пальцы. А во дворе вырвался, было, вперед, но что-то сообразил, и потихоньку сбавил темп, позволив Костику на полметра обойти себя.

Ловелас чертов, мелькнула посторонняя смешливая мысль, и сразу сгинула, вытесненная более важными. Если сейчас выяснится, кто из окружающих предатель, будет не до выяснения отношений.

Лучника они нагнали возле дверей кабинета харифа, видимо, босс только проснулся и велел подождать, пока оденется. В горячке Костик не сразу обратил внимание на несмело выскользнувшую из кабинета помощницу кухарки. И довольно растрепанному платью сдобной молодки тоже не придал значения.

Однако пропустить ее полный ужаса взгляд не сумел даже он. Как и не понять его значение. Слишком уж с красноречивой поспешностью трясущиеся пальцы аборигенки оправляли юбку. Да и мимолетные взгляды блондинов, старательно прячущих от Атины глаза, подтверждали, кристальная верность босса живущей в городе жене — не более, чем крепко спаянная легенда. Мужской солидарностью.

Костик легкомысленно усмехнулся, хорошо, что он на самом деле не девчонка, и, хлопнув кухарку по плечу, сочувственно ей улыбнулся.

— Сбегай, принеси поесть, да в темпе!

Аборигенка зависла только на секунду, потом сообразительно ухмыльнулась и рванула в сторону кухни.

— Входите, — в дверях стоял хариф.

С первого взгляда оценив обстановку, пропустил нежданных гостей в комнату и окинул коридор за их спинами бдительным взглядом. А потом плотно прикрыл дверь и спросил:

— Ну?

— Письмо, — кратко ответил Костик, и кивнул лучнику, — давай.

Блондин уже расстегнул пояс и, подняв рубаху доставал завернутого в бандану посланца.

— Почему ты решила, что этим можно доверять? — похоже, хариф пока никого не исключил из списка подозреваемых.

Или проверяет беспристрастность Костика?

— Чувствую, — коротко ответила Тина, и кивнула в сторону своего трофея, — проверяйте уже.

— А заранее имя можешь назвать? — Разворачивая бандану, заинтересовался Пруганд.

— Могу, но не буду, — заупрямился Костик, — если очень настаиваете, напишу.

Шагнул к столу, чиркнул на листике несколько местных букв, странно похожих на латинские и демонстративно сунул бумажку на верхнюю полку. Тарос с лучником застыли молчаливыми статуями, и даже дышали как будто через раз.

— Поторопитесь, босс, — Тина вспомнила, как они толпой бежали по двору, — он нас наверняка засек.

— Его уже должны были поймать, — уверенно объявил Пруганд, — несколько преданных мне людей все время незаметно следили со стены за домом. Я недавно получил от них сигнал. Поэтому пока трогать послание не будем… должен быть секрет как его снять.

Вот теперь понятно, почему им пришлось ждать под дверями так мало, хмыкнула Тина и цапнула с забытого кухаркой подноса пирожок. Ух, ты с мясом! Вот почему ей достаются одни абрикосы! Но дожевать не успела, знакомое чувство близкой беды накатило волной, бросило к двери.

Наработанная в тренировках с морянами привычка выдавать ответ и принимать решение в одно мгновение, иначе поплатишься, заставила тело Костика действовать на автопилоте.

Отлетели в разные стороны Тарос с лучником, имя которого — Зайл, вдруг всплыло в памяти само, невзирая на обстоятельства.

Распахнуть дверь, дернуть из рук шпиона, стоящего за ней, истекающего кровью воина и тут же катнуться растерявшемуся врагу под ноги. А потом так же молниеносно отскочить в сторону от выпада поблескивающего синевой лезвия.

Зайл и Тарос опомнились первыми, лучник швырнул в шпиона нож, а квартерон, долго не думая, опустил ему на голову стоявшую рядом скамеечку. Следом за ними бросился на врага с мечом хариф, но делать ему ничего уже не пришлось, скамеечка оказалась самым надежным оружием.

Всего через минуту крепко связанный интендант лежал в углу, а Тарос бережно поднимал на руки раненого, явно собираясь тащить бедолагу к лекарю.

— Клади его на кровать, — коротко приказала Атина, — и отходи.

— Но… — Тарос не успел договорить, хариф подхватил пострадавшего и уложил прямо поверх одеяла.

— За лекарем сбегайте, ему Сая драконьей крови выдала, — успела бросить Тина, торопливо вызывая в руках знакомое ощущение тепла, — и еды не забудь…

Ладони легли на живот пострадавшего, и где-то на краю сознания плеснулось сомнение, хватит ли сил?! Уж слишком нехорошая рана, клинок прошел со спины насквозь. Как он только дошел сюда? Или интендант дотащил, вон какой здоровяк!

Но главная, всепоглощающая мысль уже текла в изуродованное тело, силой собственной энергии заставляя включаться обычные программы восстановления в особом, экстремальном режиме.

Наверное, ему нужно было спасибо сказать, этому шпиону, что клинок, который он носил вместо положенного по статусу, был на порядок лучше качеством и просто идеально наточен. Вот только не привык Костик говорить спасибо тем, кто готов ни за что убить человека.

И ровно ничего не меняется, если этот человек — воин. Потому что воины ничуть не меньше люди, чем обычные крестьяне, и так же хотят жить и так же любят небо и море. А самое главное, так же мечтают о любви, семье, детях…

Два слоя сознания текли не сталкиваясь, как бы параллельно, и пока одно отстраненно рассуждало о жестокости и подлости, второе тщательно восстанавливало перерезанные сосуды и ткани. Печень задета только с краю, зато перерезан крупный сосуд… а вот ребро будет срастаться дольше.

— Где раненый? — чуть заполошно закричал в одном слое сознания голос лекаря, а второй слой в это время заканчивал соединять ткани брюшины.